«Рак боится смелых»
– Денис Анатольевич, про онкоскриниг расскажите, пожалуйста, подробней.
– Онкоскрининг – это комплекс диагностических мероприятий, направленных на раннее выявление злокачественных опухолей различных локализаций.
Ранняя диагностика – залог успешного лечения онкологии во врем мире. Например, в США сегодня удаётся «поймать» рак на ранних стадиях и в 80 процентах случаев полностью вылечить пациента. Мы тоже должны прийти к этим цифрам, ведь в России онкоскрининг в последнее время тоже активно развивается. У нас в Национальном медицинском исследовательском центре онкологии им. Н.Н
Блохина этому уделяется огромное внимание. Наша акция «Рак боится смелых» проходит и в Москве, и в других городах России
Цель – обратить внимание россиян на профилактику онкологических заболеваний и формирование навыков самодиагностики. Несколько раз в год специалисты нашего онкоцентра проводят акции для всех желающих. Любой человек может прийти к нам на осмотр и получить консультацию ведущих онкокологов страны. Также наши доктора выезжают с такими акциями и в регионы. Хочу отметить, что это очень эффективно.
Жизненно необходимо найти себе хорошего терапевта!
— Что человека должно насторожить, что должно ему показать, что надо обратиться к врачу? Есть ли какие-то явные симптомы онкологии?
— Прежде всего, человек должен найти хорошего врача. Причем не онколога, а хорошего врача-терапевта, потому что рак может проявляться как угодно, и нет какого-то одного симптома, который бы сказал, что это точно рак. Поэтому ключ к ранней диагностике рака – это хороший терапевт, к которому человек идет с любой своей жалобой.
Что такое терапевт или врач общей практики? Это в первую очередь классный диагност, который поймет, это рак или это не рак. Дальше он отправит пациента на предварительную диагностику, а дальше направит пациента либо к онкологу, либо к неврологу.
Например, у человека судороги. Судороги – это эпилептический приступ. Что может быть причиной? Эпилепсия может быть? Может быть. Рак может быть, какая-нибудь глиобластома? Может быть. Это, может, и глисты в голове.
— Глисты в голове? Реально в голове бывают глисты?
— Да.
— Ужас какой!
— Это могут быть осложнения от ВИЧ. Токсоплазмоз в голове. Могут быть грибы в голове.
— Грибы в голове? Ничего себе!
— Да, это может быть всё, что угодно, а симптом один – приступ. Может быть банальная эпилепсия. К какому врачу идти? Может это быть рак мозга? А может и не рак мозга. Ты должен найти хорошего врача-диагноста, попасть к хорошему врачу-терапевту, который поможет, а не скажет, как у нас в поликлиниках стрелочник: «Что вам? Справку выписать? Пожалуйста. В голове что-то плохо? Идите к невропатологу». Почему к невропатологу? Может, ему надо к онкологу идти. МРТ сделать, посмотреть, что с ним. А специалист по МРТ знает, как его сделать правильно? Если это хороший диагност, то да.
— Но таких врачей мало.
— Жизненно необходимо найти себе такого врача!
Михаил Ласков. Фото: Анна Данилова
— По поводу ежегодных обследований существуют много споров. В частности, я слушала лекции профессора Василия Власова из ВШЭ, и он считает, что не нужно всем женщинам поголовно проводить ежегодно обследование груди. Как вам кажется, нужно всем женщинам раз в год идти и делать маммографию?
— На этот вопрос нет одного простого ответа. Почему? Потому что у разных женщин разный риск заболеть. Есть определенные шкалы, и женщины распределяются по группам рисков. Есть много вещей, которые надо знать врачу. Применяет ли женщина гормональные контрацептивы? Когда родила, до 30 или после? Был ли в роду у кого-то рак? У кого, сколько? Яичников, молочной железы? Или лимфома почки? Делали ли облучение груди? От этого зависит ответ.
С 30 лет до 45 лет начинают делать скрининг даже реже, чем раз в год. И какой скрининг – МРТ или маммографию? Медицина стала такой сложной, что нельзя в публикации давать конкретные советы людям, не владея о них информацией. Как я уже сказал, есть очень много факторов, которые влияют на принятие даже такого простого решения как скрининг молочной железы.
— Получается, вы призываете иметь семейного врача, найти хорошего терапевта, которого посещать хотя бы раз в год, да?
— Посещать раз в год, да.
— Где такого врача найти?
— Отвечу так: да, это сложно, но, если не искать, он и не найдется. Очень много значат рекомендации. И да, надо много читать самому.
— Обычному человеку?
— Да, обычному человеку. И читать хорошие источники. Например, есть классный канал про здоровье «Намочи Манту» в Telegram. На сегодняшний день лишь малое число авторов и изданий качественно пишут про медицину на русском, но, тем не менее, они тоже есть.
Ключ, который нельзя забыть дома
Сегодня отпечатки пальцев также применяют в системах пропуска
на секретные объекты и защиты. Индивидуальный узор на пальцах служит ключом,
который всегда с собой, а также доступом к мобильному телефону или компьютеру, которого
нет больше ни у кого.
Области применения дактилоскопии всё шире, сейчас даже
тестируют доступ по отпечатку в автомобиль. Понятно, что за технологией будущее,
поэтому вопрос с безопасностью становится острее. А что если система перестанет
узнавать мои отпечатки? Вдруг мои отпечатки попадут в
руки посторонних и они воспользуются ими?
Фото: Sibnet.ru
И интернете много историй о том, как злоумышленникам удалось снять отпечаток пальца, перенести на силиконовый имитатор пальца и взломать систему пропуска и мобильные телефоны. Это возможно, но лишь теоретически, поскольку, чтобы создать такую имитацию, отпечаток должен быть снят с чистой, обезжиренной кожи.
Пермяков заверил, чем дороже и «умнее» сканер, тем сложнее будет его обмануть. Кроме этого, созданы считыватели, которые кроме папиллярного узора учитывают такие индивидуальные характеристики, как температура и электропроводность кожи.
Судьба и характер: главное в линиях ладони
И тем не менее, ошибки в системах могу быть. Эксперт разделил их на две группы — в первом случае сканер пропускает неавторизованного по отпечатку пальца пользователя, во втором — система блокирует доступ авторизованному пользователю. По словам Пермякова, ошибки первого рода в смартфонах случаются лишь в 0,5% случаев, а ошибки второго рода бывают чаще, но лишь у 3% владельцев.
«Они могут быть связаны с физиологией, например, недавно я был на конференции в жарком климате, в условиях высокой влажности разбухли пальцы, и считыватель не воспринимал мой отпечаток. Но и это не проблема, всегда можно попытаться разблокировать телефон пальцем ещё раз», — поясняет учёный.
Ещё одно перспективное направление — применение отпечатка в
платёжных системах. Сбербанк тестирует специальный терминал, по которому
школьник может рассчитаться за обед, приложив к сканеру ладонь. Также, системы Visaи
MasterCard планируют выдавать деньги по предъявлению отпечатка пальца.
«Самые часто задаваемые вопросы при раке молочной железы»
– Болит ли грудь на ранних стадиях РМЖ?
– Нет, как правило, на ранних стадиях при РМЖ никаких болевых ощущений не возникает.
– Лечение РМЖ. Какие методы лечения сегодня наиболее эффективны?
– Рак груди индивидуален, как отпечатки пальцев. И это не одно, а десятки разных заболеваний! Внутрипротоковый рак in situ, дольковый рак in situ, инвазивный протоковый рак, медуллярный рак, апокринный рак и так далее. Так же рак молочной железы делится на различные молекулярные типы такие как люминальный, трижды негативный и т.д. Каждый тип рака имеет свои особенности, как благоприятные, так и нет. Выше вы могли ознакомиться с малой частью гистологических типов рака молочной железы. Помните, каждый случай индивидуален. Универсального подхода и лекарства от всех типов попросту не существует. Поэтому, прежде всего – профилактика. Если вы в группе риска — обязательно нужно делать УЗИ не реже одного раза в год. После 40 лет обязательно нужно делать маммографию не реже 1 раза в год. Если диагноз РМЖ поставлен, врач обязательно подберет наиболее эффективное лечение именно для вас. Повторюсь – здесь не может быть универсального метода, все очень индивидуально, обратитесь к врачу, и он назначит лечение, которое подходит именно вам.
– Чем отличается лампэктомия от мастэктомии?
– Несколько десятилетий назад при обнаружении РМЖ женщине, как правило, удаляли грудь, то есть делали мастэктомию, калечащую операцию. Сейчас же все силы онкохирургов направлены на то, чтобы сохранить грудь и провести органосохраняющую операцию – лампэктомию.
– Что такое биопсия и почему не стоит бояться этого слова? ⠀
– Биопсия нужна в том случае, если другие методы обследования не предоставляют достаточно данных для определения природы новообразования. Ни магниторезонансная томография, ни ультразвуковое исследование не может заменить биопсию. За этим медицинским термином кроется быстрая процедура забора клеток и крошечного участка ткани молочной железы или лимфоузла. Далее – лабораторное исследование. Биологические препараты забираются через небольшой прокол. Сразу после процедуры пациент направляется домой или, впрочем, куда его душе угодно.
Выделю два основных метода получения и исследования фрагментов новообразования: цитологический (образцы клеток получают путём тонкоигольной аспирационной биопсии. Клетки втягиваются в иглу, далее препарат передаётся в цитологическую лабораторию для надлежащего исследования), гистологический (метод, при котором врач получает кусочек опухоли, используя специальный пистолет с иглой. Здесь изучаются не отдельные клетки, а целый срез опухолевой ткани)
Для эффективного лечения крайне важно понять, с каким подтипом рака мы имеем дело. Иногда биопсию делают под местной анестезией
Процедура не может спровоцировать онкологию. Прошу запомнить всех! Бояться биопсии – глупо. В том случае, если мы выясним, что опухоль доброкачественная, исчезнет и повод для беспокойства.
– Может ли женщина забеременеть и родить ребенка после РМЖ?
– Если женщина с диагнозом РМЖ хочет в будущем иметь детей, то для сохранения такой возможности нужно заморозить яйцеклетки до начала лечения. Криоконсервация поможет сохранить яйцеклетки и после выздоровления, прибегнуть к процедуре ЭКО. Это сложный и серьезный процесс и, конечно, нужно и здесь каждый случай рассматривать индивидуально.
– Заразен ли рак молочной железы?
– Ни РМЖ, никакой другой рак не заразен! Эта болезнь не передаётся через общие предметы обихода, объятия, поцелуи, секс и воздух. Соглашусь, что в мире существуют такие формы рака, которые чаще всего встречаются у людей, инфицированных определёнными вирусами. Однако, даже если у вас есть тот или иной вирус, то это вовсе не означает, что вы обречены на рак.
Вирус папилломы человека, к примеру, повышает риск развития рака шейки матки, влагалища, вульвы, полового члена, заднего прохода и некоторых видов рака рта, горла, головы и шеи. Вы несчастный обладатель вируса. Что же делать? Более внимательно относиться к своему здоровью, реагировать на сигналы своего организма и своевременно обращаться за медицинской помощью. Есть и другие «вредные» вирусы – вирус Эпштейна-Барр – повышает риск развития рака носоглотки, лимфомы Ходжкина и Беркитта. Миф о том, что рак передаётся от человека к человеку давным-давно разрушен. Расскажите об этом своим друзьям и родственникам!
«Как распознать рак?»
– Расскажите, пожалуйста, о симптомах рака молочной железы?
– Прежде всего, каждый человек должен внимательно относиться к своему здоровью. Любое отклонение от нормы должно насторожить. Как сигнал тревоги следует воспринимать: уплотнение любого размера и характера, которые можно на ощупь отличить от соседних участков груди или подмышечной впадины, так называемое «втяжение» сосков (или каких-либо участков кожи на молочной железе) вовнутрь, асимметрию молочных желез (если она не является обследованной и доказанной врожденной особенностью), видимую деформацию одной из желез без причины, любые шелушения, изъязвления в зоне сосков, покраснения на коже, локальный целлюлит или отечность («апельсиновая кожа») на любом участке молочной железы, любые выделения из сосков, не связанные с беременностью и лактацией.
– Что такое кальцинаты? Опасны ли они?
– Если специалист обнаружил у женщины кальцинаты, то есть отложения солей кальция в молочной железе, то, конечно, рекомендуется наблюдение у врача-онколога. У нас очень грамотные специалисты. И если при обследовании выявлены кальцинаты и нашим рентгенологам что-то не нравится, то пациентке назначается биопсия. Дальше выясняется, доброкачественное это образование или нет, и в зависимости от диагноза, назначают лечение.
– А если у женщины, так называемая, повышенная плотность груди? Стоит ли ей волноваться?
– Повышенная плотность не является патологией, но такие железы должны обследоваться более тщательно. Однако исследования показали, что женщины, имеющие повышенную плотность молочной железы, предрасположены к развитию рака молочной железы. Также снижается прогностическая ценность маммографии. Дело в том, что плотность молочных желёз может коварно маскировать начальные проявления заболевания. Врачи, заподозрив неладное, рекомендуют проведение дополнительных скринингов. Они включают в себя МРТ и УЗИ молочных желёз, а также ежегодное выполнение маммографии. Ежегодное исследование позволяет специалисту оценить состояние молочных желез в динамике и сравнить результаты исследования за несколько лет. Минимальные изменения становятся очевидными, что даёт возможность диагностировать патологию в кратчайшие сроки.
Универсальное лекарство от рака — это чушь
— Вы занимаетесь лечением и детей, и взрослых. Есть ли какая-то разница в лечении взрослых и детей. И какова эта разница?
— Конечно, колоссальная разница. Даже в лечении детей разного возраста. Я помню ужас, который я испытал первый раз, когда пришел в детскую онкологию и передо мной была пятилетняя девочка с острым лейкозом. Слава богу, она выздоровела. Но поначалу я даже не знал, с какой стороны к ней подойти….
Переход от взрослых к детям очень тяжел, а наоборот – нет, потому что наоборот, это дети разных возрастов. Не знаю, насколько корректно это сравнение, но лечение детей младшего возраста имеет много общего с ветеринарией. Малыш не говорит, он от всего плачет и боится, а ты должен найти к нему подход, успокоить, потому что невозможно слышать, как дети плачут. Для врача плач ребенка – это сильный стресс.
Самой простой пример разницы между детьми и взрослыми: когда приходят маленькие дети, ты открываешь дверь в кабинет, потому что при закрытой двери они сразу пугаются и плачут, им нужно пространство, им нужно выбежать и потом забежать обратно. Когда мама заходит, они должны к ней прижаться. Когда взрослый заходит, ты наоборот закрываешь дверь, чтобы никто не услышал, не пришел, ты вешаешь табличку «Не входите», «Не беспокоить».
И частота встречаемости разных онкологических заболеваний разная, и у детей и взрослых болезни абсолютно разного плана. Если у детей лимфобластный лейкоз вылечивается ближе к 90% заболевших, то у взрослых, дай Бог, только у 40%. И другие виды рака – тоже протекают по-разному, хотя пересечения есть. Может ли у детей быть рак щитовидки? Может, но это очень редко. Может ли у взрослого быть какая-нибудь нефробластома? Может, но это так же редко, как у детей рак легких.
— Ваше отношение к раку – это все-таки одна болезнь или много разных?
— Это сотни разных болезней. И, чем больше наука узнает, тем эти болезни дробятся всё большей и больше. Чем дальше мы забуриваемся в этот пласт, тем больше мы начинаем понимать механизмы, вызывающие болезнь.
Как это развивалось исторически? Сейчас специалист не скажет «рак легких». Это раньше рак называли по тому органу, где он есть – в мозге или в легких. Потом был уровень по опухоли в гистологии (смотрели в микроскоп). То есть первый (пройденный медициной) уровень – рак легких. Следующий шаг в понимании – аденокарцинома легких. Следующий шаг – аденокарцинома легких с такой-то мутацией. Оказалось, что одна мутация лечится совершенно по-другому, чем другая мутация.
Следующий уровень, который прямо совсем не за горами – это рак легких с таким-то молекулярным отпечатком. Так как отпечаток у каждого индивидуальный, мы приходим к тому, что рак так же индивидуален, как отпечатки пальцев.
— Поразительно. Мы когда-нибудь найдем универсальное лекарство от рака? Или каждая болезнь требует своего лекарства?
— В СМИ то и дело публикуют сенсации о том, что найдено универсальное лекарство от рака. Понятно, что это чушь.
— Какой рак уже научились лечить? Какой рак не можем пока лечить?
— На этот вопрос нельзя ответить, потому что каждый раз многое зависит от того, какова стадия рака, какие мутации и характеристики. Соответственно, ты можешь лечить или не можешь лечить. И то… Первую стадию рака ты можешь лечить? Можешь, но не у всех вылечишь. Четвертую можешь? Скорее, нет. Но опять же у некоторых пациентов нам это сделать удается…
Почему важна помощь психолога
Часто проблема эмоциональных нарушений, тревоги и депрессии у онкобольных состоит в том, что пациентам не всегда рассказывают истинное положение дел — из-за большой нагрузки у врача может просто не быть времени. Больному приходится что-то додумывать, спрашивать у знакомых и искать информацию в интернете. Это плохой пример, поскольку у каждого больного — свое течение болезни, а он слышит и читает обобщенную информацию.
Нестабильное эмоциональное состояние, кроме того, усиливается стереотипами и мифами о неизлечимости онкологии, скорой смерти, страданиях и безысходности. На самом деле в условиях современной медицины, активного сотрудничества с врачами и психологами, выполнения врачебных назначений и активной позиции в терапии онкозаболевания поддаются лечению.
Для коррекции психических расстройств с пациентом работает психиатр и медицинский психолог. Психиатр нужен для того, чтобы снизить выраженность депрессии и тревоги медикаментозно. Он может назначить антидепрессанты и успокаивающие средства. Если психиатр владеет психотерапевтической методикой — он проводит с пациентом сеансы психотерапии. Как правило, для этого применяют метод когнитивно-поведенческой терапии.
Задача медицинского психолога — это психологическое сопровождение пациента на всех стадиях диагностики и лечения. Медицинский психолог помогает онкобольному и его близким прорабатывать негативные эмоции, искать пути преодоления стресса и предлагает коррекционные методики, например, медитацию, техники релаксации и осознанности, которые снижают выраженность депрессии и беспокойства. В свою очередь это повышает вероятность выздоровления.
С каждым годом медицина идет в сторону гуманизма и все больше медицинских психологов появляется в клиниках, особенно в отделениях онкологии. Если вам поставили диагноз, связанный с онкологическим заболеванием, обратитесь за психологической помощью к специалисту в области ментального здоровья. Кроме того, для пациентов и их родственников организовывают группы психологической поддержки. Например, по словам Дмитрия Олькина, есть горячая линия — служба «Ясное утро», где оказывают психологическую помощь больным с онкологией.
Очень важно не оставаться со своими эмоциями наедине и пройти путь лечения вместе с психологом. Помните, что чем раньше обратиться к врачу, тем больше шансов ремиссии и вероятность выздоровления.
«Опасный возраст для возникновения РМЖ»
– В каком возрасте риск заболеть РМЖ повышается? Есть ли так называемый, наиболее «опасный возраст»?
– К сожалению, рак молочной железы – наиболее часто онкологическое встречающееся заболевание. Ежегодно в мире регистрируют примерно 2 000 000 новых случаев рака груди, из них 70 000 в России. Хочу отметить, что у людей старше 55-60 лет риск заболеть раком молочной железы повышается. Кстати, рак молочной железы может быть и у мужчин. Это примерно 1 процент. То есть на 100 заболевших женщин может быть 1 мужчина. Есть так называемый генетический рак. Что это значит? Если у вашей мамы, бабушки, тети был РМЖ, нужно проходить обследования. Таких женщин у нас примерно 10-15 процентов. И вот эта группа должна быть постоянно под наблюдением, начиная с самого раннего возраста. И нужно постоянно заниматься профилактикой рака молочной железы. Во-первых, это правильный образ жизни. Был проведен большой метанализ. Выяснилось, например, каждые роды снижают риск возникновения на 7 процентов. Выяснилось также, что ранние роды также могут снижать риск. А основное, это, конечно, ранняя диагностика. Я говорю про онкоскрининг.
Главная улика
Отпечатки пальцев на месте преступления — главная улика против
обвиняемого, поэтому продвинутые злоумышленники так стараются сделать всё «чисто»
— не оставить ни единого следа от своих рук. Но если подозреваемый все-таки оставил хотя бы маленькое пятнышко на орудии убийства, то шансов уйти от правосудия практически
нет.
Снимают отпечатки пальцев на месте преступления так — находя
жирный след от руки на твёрдой поверхности, наносят на него специальный
порошок, чтобы окрасить отпечаток, лишние частицы стряхивают кисточкой, затем
прикладывают кусочек дактилоскопического скотча и берут в работу. Отпечаток на
поверхности предмета, если он изолирован, может храниться годами.
А как собирают биометрические данные с подозреваемых мы все много
раз видели в кино — на ладонь наносят специальную краску, а затем целиком и каждый палец по отдельности прикладывают к бумаге. Желательно, чтобы
руки были сухими и чистыми, тогда рисунок скопируется без искажений.
Фото: Sibnet.ru
«Вместе с бурным развитием компьютерной техники начался
активный поиск алгоритма реализации автоматического сравнения папиллярных
узоров, который бы освободил человека от рутинной работы и дал возможность
сравнивать тысячи и тысячи оттисков и следов. В результате появились первые
АДИС — автоматизированные дактилоскопические идентификационные системы. В нашей
стране это «Папилон», «Сонда», «Дакто»», — рассказывает представитель новосибирской полиции.
Автоматические дактилоскопические информационные системы позволяют обнаруживать сходные по строению следы, изъятые ранее с мест нераскрытых преступлений, устанавливать, кем предположительно оставлены поступившие и имеющиеся в коллекции следы, устанавливать личности неопознанных трупов.
В базе данных отпечатков хранятся сотни тысяч следов, но далеко не все из них принадлежат преступникам. По закону, пройти дактилоскопическую экспертизу обязаны военнослужащие, сотрудники правоохранительных органов, частные детективы, госслужащие и еще ряд категорий граждан.
Фото: Пресс-служба ГУ МВД по Новосибирской области
Поскольку с автоматизированными системами возможности
расширились и работа пошла значительно быстрее, то стало возможным пополнять
базу данных отпечатков всех желающих. Сдавать свои отпечатки никто из обычных
людей не обязан, но, как отмечают в полиции, каждый день возникают ситуации,
когда это данные могли бы пригодиться. Например, в случае пропажи человека,
установления личности людей, страдающих амнезией и так далее.
Даже если мой пациент сломал ногу, его направят ко мне
— Когда вы искали себя в медицине, то почему остановились на онкологии?
— Онкология для меня – это сочетание вещей, которые мне нравятся в медицине. В ней есть и драйв и интенсив, которые есть и в реанимации, и есть неострые состояния. В реанимации к тебе обычно попадает пациент в очень тяжелом состоянии, ты не знаешь, как он к нему пришел и что будет с ним потом. Твоя задача, чтобы его сердце и легкие работали. Это подход немножко утилитарный, но остросюжетный.
В онкологии всё это тоже есть, но при этом ты своего пациента знаешь, с того времени как он заболел, и, по большому счету, до тех пор, пока он не выздоровел или не умер. Даже после того, как он выздоровел, ты за ним долго наблюдаешь. Ты видишь этого пациента «от и до», если так можно сказать. Если у вас сложились хорошие человеческие и профессиональные отношения с пациентом, то дальше от этого человека к тебе идут другие пациенты. Даже если он умер, то очень часто сохраняется связь с его семьей.
Еще я ценю общение с пациентом. Есть в медицине специальности, в которых этого нет. Например, рентгенологи сидят перед мониторами и с людьми особенно не общаются, они смотрят результаты КТ (компьютерной томографии) и МРТ (магнитно-резонансной томографии). В онкологии же есть живое общение с живыми людьми, с их семьями, с их друзьями, с родственниками…
Одновременно с этим в онкологии нужно владеть самой последней информацией о достижениях в молекулярной биологии, о мутациях и многом другом.
Например, если у пациента с онкологическим заболеванием что-то с сердцем, то, с одной стороны, нужен кардиолог, с другой стороны, кардиолог всё равно без тебя ничего не делает. Даже если мой пациент сломал ногу, то в России его всегда направят ко мне и скажут «пусть ваш онколог сначала разрешит, тогда мы сделаем эту операцию». И тебе, как онкологу, нужно понимать, какая будет операция. Так или иначе онкологу надо быть широко эрудированным в общей медицине, и это реальный вызов. Мне он нравится, и я его принимаю.
— Много ли вам приходилось и приходится заниматься самообразованием, чтобы стать таким разносторонним врачом?
— Каждый день. И это необходимо делать всем врачам без исключения. Это не какая-то моя личная история и не касается только онкологии. Врач должен учиться каждую минуту, это правда.
— Вы имеете в виду чтение научных статей?
— Конечно.
Дактилоскопия: испытано на себе
Хмурое осеннее утро, на часах девять. Мы с фотографом Сашей заходим в здание Ревдинского отделения полиции — чтобы сдать мои отпечатки пальцев. До этого процедуру дактилоскопии приходилось видеть только в кино. Но там все по-киношному пафосно, и хочется узнать, как же на самом деле. И, конечно, рассказать вам.
На втором этаже за тяжелой железной дверью нас встречает начальник экспертно-криминалистической группы Юлия Пухова. Она вручает мне заявление на добровольную дактилоскопию, а сама берет мой паспорт, чтобы заполнить дактилокарту. В карте она записывает мои фамилию, имя и отчество, гражданство, дату и место рождения и регистрации.
Попутно рассказывает: обычно она снимает отпечатки преступников, подозреваемых, пострадавших. За этот год, например, дактилоскопировали уже около четырех сотен, но среди них нет ни одного ревдинца, кто бы пришел сдать отпечатки сам.
— Вообще зря не приходят на дактилоскопическую регистрацию, — рассказывает Юлия. — По твоим отпечаткам пальцев в случае чего тебя потом смогут опознать: если потеряешь память или произойдет несчастный случай. Мы, сотрудники, проходим дактилоскопию при приеме на работу.
В органах Юля служит двенадцать лет, экспертом — четыре. Рассказывает, что, хоть она и не ездит в рейды, работать интересно: никогда не знаешь, что произойдет в следующий час. Пока мы заполняем документы, она узнает, что после меня поедет снимать отпечатки пальцев трупа.
— А как это? Не противно, не жутко? — интересуюсь я.
— Просто не надо об этом думать, — отвечает Юля. — Когда я пришла сюда работать, мне сказали: бояться надо живых. Конечно, к этому не привыкнешь никогда. Но уже не так страшно, как в первый самый раз.
В заявлении на снятие отпечатков стандартные строчки: личные данные из паспорта, дата, подпись и так далее. На заполнение документов вместе с разговорам уходит минут 10.
Подходим к маленькому столику. Тут на стекле, измазанном специальной типографской (она не аллергенна) краской, лежат валики. Юлия прокатывает их по краске, а потом по моим пальцам.
— Ручку расслабляем, не напрягаем, получаем удовольствие и от края до края прокатываем, — шутя, объясняет она.
А дальше все происходит быстро: оставляем отпечатки каждого пальца по одному в специальном месте на дактилокарте, затем по четыре пальца и всю ладонь, и вытираем руки влажной салфеткой.
Все. Теперь мои отпечатки отправят в область, занесут в специальную базу на местном, региональном и федеральном уровнях, и, в случае чего, меня легко найдут.
Почитайте другие тексты про полицейских Ревды
- Инспекторы ГИБДД спасли грибника от медведя.
- Изъяли спирт, нашли труп и вернули бабушке велосипед: один день с участковыми.
- «Спасли» Ревду от террористов на учениях.
Август «Гас» Винклер
Одним из первых известных мафиози операцию по удалению узора на пальцах провел гангстер Август Винклер, известный как «Гас». Он был грабителем и наемным убийцей, которого связывали с Аль Капоне. В 1933 году он удалил себе кожу с пальцев, причем, в отличие от остальных героев этой истории, самостоятельно. И гораздо более брутально.
На его кончиках пальцев не было живого места. Он прижигал их сигаретой, сдирал кожу ножом, стирал наждачкой, резал и кромсал. В общем, либо у этого парня был развит мазохизм, либо он был окончательным психопатом и любил доводить начатое до конца.
Впрочем, Винклера операция также не спасла. В том же 1933 году его подельники выяснили, что Гас стучит ФБР, и его застрелили из дробовика — несколько нападавших расстреляли его из окон проезжавшего грузовика. Совсем как в кино.
Одиозный доктор Джозеф Моран
К началу 1930-х дактилоскопия из новомодной маргинальной дисциплины превратилась в незаменимую помощницу криминалиста. Даже самым ортодоксальным преступникам стало ясно: беззаботные деньки прошли, с наукой придется считаться.
Наряду с упомянутым доктором Лозером на паранойе гангстеров наживался еще один известный в криминальном мире хирург Джозеф Моран. Можно сказать, они были злейшими конкурентами и изо всех сил боролись за клиентуру. Оба проводили эксперименты на себе, изобретали новые методы и невероятно ценились преступниками.
На «прием» к доктору Морану записывались целыми бандами. Например, участники шайки Баркера-Карписа. Группировка была названа в честь ее основателей — Фреда Баркера и Элвина «Жуткого» Карписа. В 1933 году хирург провел бандитам операции на пальцах. Да так эффективно, что впоследствии, спустя пару десятилетий, «Жуткий» Карпис не мог въехать в родную Канаду. На таможне у него попытались снять отпечатки пальцев, а их попросту не было. Таможенники не распознали знаменитого гангстера, но чертовски напряглись из-за этой аномалии.
Элвин Карпис
Пальцы Карписа
Однако доктор Моран зазнался. Он начал много трепаться. В Чикагских барах он строил из себя крутого криминального авторитета и рассказывал, как гангстеры из разных банд ходят у него по струнке. Те не стали терпеть. В сентябре 1935 года тело Морана выбросило на берег Кристал-Бич в Онтарио.
Как и у преступников, с которыми работал доктор, у него не было отпечатков пальцев. Правда, гангстеры сработали несколько грубее, чем Моран: ему отрубили руки и ноги.
